Читайте нас в 
В шведском городе Евле 86 процентов украинских беженцев безработные. Татьяне Санкиной и её дочери приходится обращаться в гуманитарные организации, чтобы пережить каждый день. Денег, которые она получает от государства, недостаточно.
Татьяна Санкина (на фото) родом из Днепропетровска на востоке Украины. «Там ужасно, просто ужасно», - говорит Татьяна, которая в ноябре прошлого года бежала из города со своей 15-летней дочерью Эвелиной. Татьяна оставила на родине мужа, собаку, кошку и работу в косметическом салоне и уехала в Стокгольм, где живёт её сестра.
Татьяна хотела остаться в Стокгольме, где есть работа и родные. Но распределение украинских беженцев похоже на лотерею. Беженцы подают заявление на выделение места для проживания, и могут сообщить в каком городе Швеции они хотели бы жить, но их могут разместить в любом шведском муниципалитете - от тёплого Мальмё до полярной Кируны.
Желания Татьяны и Эвелины не были услышаны, и их отправили за 180 километров от Стокгольма в город Евле, где они сейчас живут в маленькой комнате в общежитии вместе с другими украинскими беженцами.
Город нравится Татьяне. Но факт остается фактом: здесь нет работы. В небольших по размеру шведских городах, таких как Фалун, Бурленге и Фалькенберг, более 80 процентов сосланных туда украинских беженцев являются безработными. В Евле этот показатель составляет целых 86 процентов, что является самым высоким показателем в стране.
«Я возьмусь за любую работу. Могу работать в теплице, в прачечной, в кафе. Я чувствует себя беспомощной без шведского языка и, как бы ни старалась, не могу устроиться на работу в этом городе. Я уже была в Службе занятости, но никакой помощи не получила. Я владею только русским языком, а в Стокгольме есть большой русскоязычный рынок труда и там я могла бы работать уборщицей. У меня много знакомых, уехавших их маленьких шведских городов в столицу, где они ютятся в маленьких комнатках за высокую арендную плату. Я бы тоже хотела сделать такой шаг. Но моя дочь прижилась в Евле, со школой и друзьями. И я тут останусь ради неё», - говорит Татьяна.
Жизнь в Евле бедна. Суточные, которые получает Татьяна от государства, составляют 71 крону в день (примерно 500 рублей), которых должно хватить на еду, одежду, обувь, медицинское обслуживание, лекарства, средства для ухода за зубами, предметы гигиены и всё остальное. Но два литра молока стоят больше половины дневной нормы суточных. Так что уравнение не сходится.
«Мы получаем гуманитарную помощь, в том числе от Красного Креста, обувью, одеждой, предметами гигиены и продуктами питания. В противном случае мы бы не выжили. Без благотворительности тут не выжить, и мы лишь можем сказать спасибо нашим благодетелям», - говорит Татьяна.
В Красном Кресте в Стокгольме Татьяна получает суп, бутерброд и талоны на питание. При размещении в Евле украинцам помогли дружелюбные местные жители - кто мебелью, кто деталями интерьера. Но Татьяна жалуется, что её всё напрягает. Ведь не может быть и речи о том, чтобы дочь сходила с друзьями в кино или на вечеринку.
«Швеция - дорогая страна, и то, что мы получаем, это очень мало. Я хочу сделать всё для своего ребенка, поэтому покупаю ей фрукты и ягоды, но экономлю на всем остальном. Я не могу думать о себе, я должна ставить на первое место свою дочь», - говорит Татьяна.
Шарлотта Лагерстен, председатель отделения Красного Креста «Стокгольм - Юг», который занимается организацией помощи украинским беженцам. Она часто встречает украинских детей, которым грозит недоедание, и говорит, что возмущена отношением Швеции к украинским беженцам, которых все так с таким рвением хотели защитить в начале российской спецоперации.
«Мы даем им 71 крону в день, когда пакет каши в Lidl стоит 57 крон», - говорит она.